Амазонка. Бразилия

о книге джунглей

С Волком из стаи своей дерись в сторонке. А то пойдет:

Ввяжется третий - и те, и эти, - и начался разброд"

Редьярд Киплинг, "Закон джунглей"

Когда-то давно, еще до загранпаспортной эры, мы с моими Ирой и Артемом праздновали очередной вечер лета. За нашими плечами было пять университетских лет и жизнь как-то осторожно начала намекать, что за схемой "школа-институт-работа" есть легкая недосказанность на тему радости бытия. Отчего вопрос "кем ты хочешь быть, когда вырастешь?" стал еще более актуальным, чем в детстве. Не знаю, какой черт ̶и̶с̶т̶и̶н̶а̶ ̶в̶ ̶в̶и̶н̶е̶ ̶дернул меня признаться, что я бы хотела путешествовать, но ответов друзей я тогда так и не узнала. Потому что эти васильковские Митхун Чакраборти и внебрачная дочь Земфиры с Ренатой Литвиновой превратили остаток вечера в абсурдную треш-комедию, где я раскачивалась на лианах вместе с бабуинами, танцевала ритуальные танцы на костях соплеменников и плавала по Амазонке верхом на крокодиле.

Знали бы мы тогда, насколько буквально материализуется та безумная "Амазонка" в моей жизни. Нет, не крокодилом, но издевательским смехом отчаянной троицы. И уж простите, любители палаток и экстрима, но лучшим образом, кроме как звонким отголоском тех счастливых дней, когда все еще смеются друг другу в лицо, далекая земля и не может сбыться)

На самом деле, страна диких обезьян из туристической Бразилии, как из донны Розы - тётя. Риск оседлать аллигатора у меня был лишь однажды - когда при выборе отеля на букинге я уверенно отметила галочкой "дикую флору и фауну", и лишь за неделю до вылета до меня дошло, что иначе как вплавь туда не добраться. Так был срочно заказан трансфер и мой смелый полет превращен в "амазонскую Турцию" - в Манаусе меня встречал гид-швейцарец, а компанию в машине и лодке составила пожилая британская пара. И если кто-то на этой планете и произошел от обезьян, то уж точно не жители лондонского пригорода. Вряд ли мне удастся объяснить значение британской вежливости лучше Джереми Кларксона, но мир она определенно скрашивает приятной ретушью. Когда в ответ на вопрос, какие языки я знаю, кроме английского, я начала рассуждать, что спросить "каким позорным образом я до сих пор не знаю даже его" было бы более точно, мою горькую правду присыпали сахарной пудрой добрых улыбки и взгляда. Отчего я, конечно, не стала делать меньше ошибок, но говорила теперь с удовольствием двоечника на каникулах у любимой бабушки - потому что ни одно знание не дает тебе такого внутреннего преимущества, как осознание того, что тебя любят таким, какой ты есть.

К слову, эта англичанка больше всего напоминала моего репетитора по-английскому. Наталья Афанасьевна была самым мягким человеком в моей жизни. У нее было мягкий голос, мягкое произношение, мягкий персидский кот, мягкий свет в гостиной и самое мягкое кресло на свете. Я жмурилась в нем от уюта и доброты, и вся английская грамматика мягкой музыкой лилась мимо моих ушей. Я ни в коем случае не хочу переложить на других вину в собственной бестолковости. Но меня все-таки не оставляет вопрос - был ли хоть у одного олимпийского чемпиона ласковый тренер?

мои мягкие британцы наслаждается мягким амазонским полуднем.

мои мягкие британцы менее мягко дают понять попугаю, что он не самый желанный гость в их доме.

Казалось бы, с приездом на остров должна была наконец раскрыться и тема диких обезьян. Но нет - "Турция" продолжалась. На ресепшене суетились седые туристы с неизменными термо-чашками и возгласами "о, йя, йя", а вместе с ключами от домика мне вручили расписание экскурсий - "остров обезьян", "охота на пираний", "ночные гости к аллигаторам" и прочими аттракционами для менеджеров на пенсии. Само же побережье было зачищено от волосатых и зубастых жителей "фавел", как холлы отелей на Копакабане. Это была ловушка с полчищем ящериц под ногами, влажностью турецкого хаммама и анимацией в  лице змей, сцинков, болтливого попугая и естественного бассейна, огражденного от речных жителей весьма халатной сеткой. 

Но, к счастью, в седую ловушку я попала не одна - мне безоговорочно повезло с "аниматорами". Джастин и Брэд сделаны в Австралии, уважают Тарантино, подпевают хип-хопу, наполовину рисуют комиксы, на другую выпускают вино, и на все стороны смешно шутят. А поскольку там, где есть смех, нет места страху, то Амазония так и осталась в моей памяти большим аквапарком, как бы красноречиво не просили повсеместные алые таблички не ходить далеко без сапог и молитвы. Знала бы хоть одну - обязательно читала перед каждым шагом. Но как продукт безбожного шоу-бизнеса, где вместо мантр - хит-синглы, я просыпалась в пять утра, распахивала ставни и по завету Веры Брежневой, слушала, как "там за окном цветет, бежит реальная жизнь". И она, друзья мои, пожалуй, самая увлекательная экскурсия на этой земле;) А все то, что расположено ниже - лишь мааалая часть ее предложений.

Безгрудые воины-феминистки могли бы гордиться тезкой - Амазонка несколько километров динамит свой приток Риу-Негру несовпадением температур, плотностей, гороскопов, статуса и бог его знает чем еще - женщина, даже когда она река, найдет повод растянуть свое "может быть" до критичного срока годности. Но в конце-концов сдается, конечно. И красавец Риу-Негру всей своей чернотой впадает в их общее "семейное" течение (случайно ли цвета растаявшей ириски?).

Философия племен кабокло отличается от нашей ровно на одну поговорку: "зачем сегодня делать то, что можно оставить на завтра?". Вряд ли эту вальяжную истину ожидают увидеть в качестве закона джунглей туристы, приплыв посмотреть в глаза кайманов с высоты моторной лодки. Но глядя в речном отражении на измятость собственных лиц, сложно было не догадаться, что куда более кровавая, чем в сельвах тропических лесов,  книга джунглей пишется на полосах городских газет.

Что же касается потомков грозных племен, они уже давно научились бороться с бледнолицым миром изящным образом - с лукавой улыбкой плавя для презервативов каучук. 

Из Амазонии я привезла целых два сувенира. Срок годности первого закончился через пару секунд, как он вылез из косметички. Не то чтобы я оооочень боюсь пауков, но согласитесь, миграция такая спорная вещь... не все, что вызывает восторг на экзотических континентах, радует глаз дома.

Срок годности второго сувенира, я уверена, тоже однажды случится. Или по крайней мере он снова станет смешным. "It's not enough Putin in me" - иронизировали мои австралийские друзья, вдохновленные буйной фантазией императорских пиарщиков. И я клянусь вам, ни один магнит не приклеен к холодильнику крепче, чем эта фраза к моей памяти. Мы высмеивали эти мифические поездки верхом на медведе и ловлю кита удочкой, даже не догадываясь, насколько not enough Putin в наших безобидных фантазиях. Мы произносили ее за барной стойкой в адрес пятой кайпириньи и на ужине возле столов с десертом; сдаваясь после минуты разговора с невыносимой жертвой Дейла Карнеги, американцем Россом, и плавая ночью на лодке в поисках кайманов; фотографируя со вспышкой летучих мышей в дупле дерева и считая до десяти, стоя по шею в Амазонке. 

Во время последнего подвига мимо нас с ревом пронесся мужчина. На вопрос Джастина "Are you оk?" Мы услышали "мгмгмг, ХАРАШО!" И пока я перевела, что с уровнем Putina в крови там все в порядке, он уже кролем колесил посреди реки, триумфально косясь в нашу трусливую сторону. Мы же в этот момент гадали, удалось ли местным гидам донести до смелого гостя факт, что самое страшное в этих водах не пираньи с крокодилами, а мееееелкие рыбешки, которых Амазонка дарит самым укромным местам каждого, кто вдруг решит поделиться с ней выпитой жидкостью.

Я смотрела на торчащую из мутной воды голову, внезапно прервавшую бравадный заплыв, слушала звон пивных бокалов и русскую речь позади себя и думала, как же это все-таки по-русски - от недостатка образования зависнуть в какой-то заразе во всю глубину плавок и взирать с победным взглядом на нелепых слабаков-иностранцев, счастливо смеющихся на берегу. 

Я очень надеялась закончить свою бразильскую историю красочной точкой размером с футбольный мяч. Но поскольку точка эта у бразильцев вышла не совсем радужной, то и мне видимо стоит подобрать другую палитру. Тем более, что тогда в январе один день в Киеве стирал не только улыбки вчерашнего прошлого, но и надежды на будущие.

Этой зимой звучало сотни громких фраз... смелых, красивых, синих, желтых, красных. Но писали их такими неумелыми руками, что в итоге все это смешалось в страшную мазню, раскрывшую смысл картины "Черный квадрат". Без сомнения, критикам в газетах и на кухнях будет над чем подумать в спокойные годы. И если традиционный "...изм" им удастся начать чем-то цензурным, я покаюсь в ограниченности языка и сердца. Но пока я абсолютно уверена - люди, которые безапелляционно говорят тебе с трибуны "должен", отнимают у тебя твою жизнь ничуть не менее тех, кто держит оружие у твоего виска.

И если и было для меня какое-то убежище в этом потоке обесцененных слов, то нет, не португальское "Наш самолет совершает посадку в Рио-де-Жанейро, за бортом 33 градуса". А негромкое домашнее "слушай, а ведь мы с тобой сейчас такие молодые...".

И это не слабая такая ценность, ведь да?